naya rivera
имя: Christine Daaé | Кристина Доэ;
возраст/дата рождения: 18 лет // написана Айрис в апреле в 1925 году;
род деятельности: певица, дублёрша примы Парижского оперного театра //будущая восходящая звезда;
принадлежность: иллюстрация к роману Гастона Леру "Призрак Оперы";

Представь себе дом мультимиллиардера, представь себе чванливого, жирного мужлана, который кривится, пробуя чёрную икру, за которую он отвалил бешеные бабки. Представь себе, как этот мерзкий тип, словно капризный ребёнок, воротит нос от фуа гра или куска мраморной говядины, будто ему это нужно всенепременно скушать, иначе не подрастёт, а он же не хочет. Представь, как ещё чуть-чуть и это чудовище всю пищу со злостью кинет в купленную за огромные деньги иллюстрацию знаменитой Айрис к роману «Призрак оперы», так заботливо повешенную на стену, дабы не потерялась, не дай Бог.  А то столько будет визгу. Представила? Тогда берегись, ибо в ней находишься ты. Момент запечатлён не самый удачный, но придётся выбирать, либо тебе по пути, проплывая на длинной лодке по подземному озеру через камеру пыток в катакомбах под театром, либо выпрыгнуть из судна прямо в тёплую комнату с богато обставленными убранствами этого жирного дяденьки?! Ведь ты так уже делала несколько раз, правда? Но тебе каждый раз везёт, этот тип старается не растрачивать зря свою энергию, не насладившись своей пищей, он просто встаёт и уходит в кабинет делать дальше деньги. Тогда ты выбираешься из своей мрачной лодки погреться и полюбоваться, потрогать шёлковую обивку стульев, сделать глоток такого вкусного красного вина, которое вскружит на долю секунды голову. А когда его не бывает дома, когда помещение умирает от одиночества, тогда тебе удаётся открыть свой ротик, слегка напрячь для начала связки и затянуть протяжное си, чтобы голос разгулялся, как следует. И ты поёшь, так чисто и звонко, что хочется умереть только от звука из глубины твоей души. На тебе тот самый белый пеньюар с рукавами до локтя и большим количеством кружевных оборок на декольте и манжетах. Ведь, когда тебя выманил из твоей личной уборной в театре призрак, ты уже готовилась ко сну. Твои волосы от природы тёмные, слегка волнистые, распущены. По натуре тебе присущи капризы, поэтому ты каждый раз недовольно морщишься, если видишь где-нибудь в комнате валяющуюся после трапезы салфетку. В каком бы времени ты не была, на своей памяти тебе не удаётся вспомнится, выходила ли из своего укрытия в бедное убранство. Потому что однозначно можешь описать всех экономок, служанок, горничных и прочих дам средних лет, которые убирались в домах, где жила твоя иллюстрация. Ты избалована вниманием, один раз от скуки даже напугала какую-то женщину, пришедшую в гости на чай. Кажется, это было в 60-х. Играла странная музыка, дамы носили безобразные недоделанные полукруги на головах, зато в платье, ну как же. Помнится, ты чуть за борт лодки не свалилась, когда увидела девушку своего примерно возраста, да в штанах. Как такое возможно? А где же её лошадь, в конце-то концов? Но, такой человек, как ты не может не быть добрым. И, видимо, в твоё время этим тоже любили пользоваться. Поэтому мы с тобой в какой-то степени похожи и мало что за век с небольшим изменилось.

Мы познакомились с тобой, когда я пытался тебя украсть у того самого жирдяя. Его не было дома, а ты, как раз собиралась покинуть иллюстрацию. Но, скрип и шаги, заставили тебя боязливо согнуться пополам от холода и страха. Увидев меня, ты застыла, потому что я тебе напомнил кого-то родного. Роман «Призрак оперы» был моим любимым произведением. Я вообще классику люблю очень, да. А тут такая удача, зачем покупать, если можно своровать? Но ты мне не позволила это сделать. В темноте, мне особо не очень удалось разглядеть, что к чему, пока я не додумался включить карманный фонарик и направить его на тебя. Ты подумала, это знак выступать, мол, пора заводить свою гортанную шарманку. Знаешь, сказать, что я чуть не обделался прямо на месте – значит, ничего не сказать. Уж прости, дорогая, но в тот момент ты меня безумно сильно напугала. Иллюстрация, да ещё и поющая. Ладно, мне до сих пор привыкнуть к открытке с музычкой сложновато, потому что подобные вещи бесят неимоверно, а тут ещё ты со своей арией из «Фауста». Видимо, это придало тебе сил или ты меня вконец убить прямо на месте преступления решила, ибо дальнейший твой шаг был выход из твоего пристанища. С тех самых пор у нас всё завертелось. Домой я пришёл с невыполненным заказом, разозлив своего учителя и коллег. Но, зато пообещав, что буду стараться выкрасть тебя, ну, ты же понимаешь, что иллюстрацию, как можно скорее. Знаешь, как у нас было? Ты мне давала знак, когда твой хозяин был дома, а когда нет. Поначалу я слушал твоё пение, а потом тебе пришлось слушать моё. Потом мы перешли на следующий этап. Однажды, жирдяй уехал на выходные за город и тогда я решил создать твою копию. Показать тебе, похвастаться своим талантом. Ты почему-то убежала в слезах в свою иллюстрацию. Позже до меня дошла моя ошибка, как глупо поступил. Видимо, ты решила, что тебя мне мало и что я решил создать тебе замену. Вот тогда-то моё сердце наполнилось всей любовью мира. Подкатить к тебе было непросто. Ты меня пригласила в свою лодку, а там целоваться было холодно и жутко, я уже молчу про интим, ибо невинная девушка до свадьбы ни-ни, да? А вот и нет, ты ещё та распутная девка оказалась. Видимо, за всю жизнь, что провела в своей иллюстрации, много чего насмотрелась. Наверное, даже у порно актёров жила, ибо такое вытворяла….Кстати, мне тебя удалось украсть, но пришлось пообещать тебе, что это был мой последний раз. Как бы не так! Знаешь, я так люблю врать, а ты такая доверчивая. Мы живём вместе, скитаясь по нашим двум мирам. В моём тебя многое не устраивает, например, моменты, когда мы ходим в оперу - я засыпаю, ты - восторгаешься. "Это же опера, ты должен внимать". А знаешь, как мне тяжело тебя утащить из караоке баров? Или я тоже должен внимать? В твоей иллюстрации тоже жить не сахар, призрак, кучу народу и опера, много оперы, от которой меня так и тянет в сон. Но ты не даёшь мне спуску. В своей ипостаси ты строга. А я...я люблю тебя, Кристи...и мне кажется, что тот голос, который ты слышишь - это мой...и знаешь...похоже, что того призрака оперы, о котором все говорят вовсе не персонаж с уродливым лицом. Видимо это я твой Призрак Оперы..и я здесь...в твоей голове. Кто знает, девочка моя. Ты будешь жить вечно, а я...может завтра меня уже не станет, ведь время так быстро бежит.

От вас прошу активности, не пропадать, не буду требоваться каждодневных постов, ибо вдохновение – штука серьёзная. Придите ко мне, я вас жду, родной мой человек. Гостевушка-шлюшка – только позови, потребуется личная связь – всё дам, если возникнут какие вопросы. По поводу сюжета, думаю, мы с вами один на один это решим и всё обсудим. Обещаю пряничных человечков и тыквенного латте. Скоро закончится лето, а впереди такой осенний синдром. Ну и конечно, всю готическую романтику вселенной, катание на лодке, баллады в катакомбах и озера любви.

Отредактировано Gray Gallagher (2014-08-10 02:23:40)

Alyssa Sutherland
имя: Гунн | Gunnr;
возраст/дата рождения: 29 лет, картина нарисована 1932 году;
род деятельности: воительница;
принадлежность: картина "Три валькирии";

Когда солнце всходило и когда убывало, три сестры наслаждались полетом. Их мощные крылья резали воздух, а задорный смех нарушал покой небес.
Когда-то они были дочерьми ярла, пока по очереди у каждой из них не выросли крылья.
У каждой сестры была своя судьба, но всех их в конце концов объединила вечность. Они обратили свои сердца в камень, неспособный полюбить, и забыли, что когда-то были людьми.
Гунн холодная. Из сестер, будучи людьми, ей пришлось вынести больше всего. Крылатые девы были известны среди северян, и вот один охотник решил поживиться. Гунн никогда не держала в руках меча или копья, а потому охотник смог повалить её на землю, и даже сильные крылья не смогли спасти её от того, что он с ней сотворил. Но Гунн была женщиной и могла вынести это. Но затем он отрезал её крылья. Когда он пришел в деревню хвастать ими, люди забили его камнями - как он мог убить ту, что должна была нести их в Вальгаллу?
Но Гунн выжила, сестра Алруна выходила её, учила сражаться. И в один день Гунн спрыгнула с фьорда, и её крылья выросли вновь, и они были больше и сильнее, чем крылья её сестер и её прежние.

Гунн учила меня шить и готовить, утешала меня, когда я плакала. Она могла бы быть нашей королевой, принцессой, прекрасной и доброй. Но судьба поступила с ней жестоко. С тех пор она не смотрит на мужчин: ни на королей, ни на их сыновей. Гунн мудрая и всегда знает, что сказать. Она красиво поёт и танцует. Если сражаться я хотела, как Алруна, то во всем остальном желала походит на Гунн.

Очень-очень вас жду. Открыта к предложениям-поправкам-обсуждениям и т.д. Если вы пожелаете сменить внешность, то... хм, мне кажется, что из Алисса идеальная валькирия... и у них много общих кадров с Кэтрин Уинни. Но если все же решите сменить, то можно рассмотреть Лену Хиди, Ольгу Куриленко, словом, всех, кто был задействован в исторических фильмах и был достаточно крут в них.
Что могу рассказать о Грир: она вышла из картины и влюбилась. Я полагаю, что сестры должны были последовать за ней, но Гунн(средняя сестра) сказала, что можно подождать. Когда время ожидания истекло, они обе полетели за горизонт, где... Кто-то мог исцелить сердце Гунн, у неё могла бы появиться новая цель в жизни, или она всеми силами бы стремилась вернуться с сестрами в свой мир. Я вас ни в чем не ограничиваю и всегда готова к компромиссам и изменениям. Надеюсь на скорую встречу!

eva green
имя: БЕАТРИС АРЧЕР/BEATRICE ARCHER;
возраст/дата рождения: 22-24 у.о;
род деятельности: безработная;
принадлежность: человек, долгое время пребывавший в картине;

твои безумные глаза, полные мрака и душевной истощенности, смотрят на мир так открыто и невинно, что складывается двойственное отношение к твоей натуре, впрочем, таким как ты это всегда простительно. ты не глотаешь детали, ты медленно опускаешь взгляд и уходишь в себя, уходишь в коридоры собственного сознания, просто потому что уже привыкла. реальный мир - плевок, издевка; твое воображение - вот идеальный мир без надоедливой сменной погоды и таких увлеченных черт знает какими бедами людей. ты со всеми была отстраненной и даже, когда улыбки мчались тебе навстречу, ты предпочитала им свой маленький угрюмый мир. творила странные вещи и не менее странно их оправдывала, а горечь утраты матери ты скрывала истерикой на похоронах. но ты умна, о да, умна. и ведешь себя, как истинная представительница нашего рода: прямая спина, гордый взгляд свысока, капли наслаждения во взгляде, если вдруг где-то звучит классика. этой был твой стиль жизни, выбранный имидж, которому приходилось строго следовать - об этом так часто твердил дедушка на занятиях. после смерти матери дедушка обучал обеих сестер тому, что должен знать каждый член семейства Арчер. поначалу занятия были совместными и только потом дедушка разделил девочек. ты была его любимицей. он не боялся переусердствовать в твоем воспитании и сам не замечал, как перегибал палку. "спина прямо! это плечо ниже! голова выше! ты должна быть прекрасной!" - тебе так это надоедало. но младшей сестренке нельзя было пожаловаться и ты нашла утешение в другом… его портрет висел у нас в гостиной - твоя любимая картина. он звал тебя днем, говорил о всём твоем существе, как о неземной прелести, а ты, гордая и прекрасная, сломалась под его ласкающими сердце словами. он сделал из тебя совершенно другого человека, менял тебя, превращал в свою марионетку. как было удержатся? он же был таким прекрасным.
темными лунными ночами ты нагая садилась на свой подоконник, впуская порывы прохладного ночного ветра, напевала мелодию, ту самую мелодию, которую извлекала его скрипка, после долгой тишины. хитрым лисом безумие сквозь кожу подходило все ближе и ближе. раньше ты приходила к сестренке и рассказывала ей на ночь добрые сказки, чтобы успокоить, а теперь ты ждала его историй и комната маленькой Терры всегда оставалась закрытой. но кто как не родная сестра, человек знающий тебя лучше всех, мог заподозрить неладное? однажды она пришла и увидела тебя, сидящую у окна. надежда отзывалась в душе, когда ты повернулась, но была несколько разочарована. ты не могла ей рассказать, он бы обиделся и ты просто обняла свою сестренку. вы вместе сидели, она слушала твои напевы. когда ты чувствовала посторонние звуки, вновь оживала надежда, что он навестит тебя этой ночью; ты просила Терру закрыть глаза и смотрела по сторонам, ждала, но он не появлялся.
и каждую ночь ты так сидела и каждую ночь ждала, днем он выходил из картины и очаровывал тебя, а как-то раз завлек к себе. его черно-белый мир казался таким невозможным и в то же время он приходился тебе по вкусу. вы были похожи. жаркие унылые дни он скрашивал походами по маленьким пестрым улицам под дождем из своего мира. он рассказывал так много, так красиво и когда вы проходили под мостом, ты мечтала его поцеловать.
вскоре ты почувствовала странные намеки с его стороны, он начал говорить о твоей сестре, о Терре. смеясь вместе с ним ты в душе, ты гневно воспроизводила образы сестры в своем воображении. ты с каждым днем становилась не такой интересной - он хотел, чтобы ты это почувствовала, а когда станешь совсем уязвимой захватить тебя полностью, тогда ты уже не сможешь убежать.
когда маленькая Терра вновь пришла в твою комнату ты грустила о том, что теперь он долго не сможет приходить. ты так скучала, а сестра начала тебя раздражать. но ты продолжала гладить её волосы, её дерьмовые волосы, об аромате которых он говорил с таким божественным воодушевлением. в ту ночь ты толкнула сестру в окно и в тебе смешались такие странные чувства: хотелось подбежать и помочь, а потом захотелось вырвать её чертовы волосы.
в тот раз он появился во тьме первый раз, еще до того, как дедушка успел понять в чем дело. он был доволен. он забрал тебя к себе, но всё было не так, как в твоих сладких мечтах. в ту ночь картина была серой и темной, в ту ночь так хотелось долго-долго плакать, в ту ночь так хотелось домой. в ту ночь хотелось вновь обнять сестру. ты стала его личной игрушкой, он долго издевался над твоими чувствами, заставляя испытывать то, что когда-то ощущал на себе он. больше он не любил тебя, ты стала простой забавой, после игр с которой так хочется вина и дорогих сигар. а твое сумасшествие росло, с каждым днем ты все больше путалась в мирах, путалась в словах и наверняка знала лишь то, что тебе сейчас очень больно.
шло время, ты старела, ему становилось с тобой скучно. боже, какое испытание было смотреть на его ухмыляющуюся рожу, когда он в очередной раз доказывал свое превосходство. ты люто ненавидела себя за грязные поступки прошлого. мечтала исправиться, но было ли это возможно? ты начинала хохотать, когда молнии на пару с громом крушили оглушительным смехом все надежды, выходила на улицу, молилась о смерти, пугалась света, кричала злые слова прохожим, пыталась забыться разными способами, но от этого становилась еще безумнее.
прошло время и тебе удалось выбраться из злополучной картины. ты запуталась, замялась, начала волноваться и хотела вернуться обратно. привыкшая к жалкому существованию ты, казалось, не могла докричаться до реального мира. в родном поместье больше не было дедушки, не было Терры и ты вконец запаниковала, когда пришли мысли о том, что ты действительно могла убить сестру. ты боялась. забивалась в угол и во весь голос кричала; боль не физическая, не только, ломала тебя, подступала со всех сторон и буквально убивала. странные картинки в голове заставляли танцевать, а потом снова плакать. подобно животному ты обитала в этом старом доме совсем одна, но нужна была вода, еда. совсем скоро ты устанешь мучиться и спать в одной постели с призраками, совсем скоро ты снова увидишь сестру и тогда ты больше ни за что ее не отпустишь

«милая моя, моя бесценная. я всегда с большим трепетом и любовью относилась к тебе. ты знала обо мне все, иначе и быть не могло. кому как не тебе доверить все свои секреты? кому как не тебе пожалеть зажившую коленку? мы заменяли друг другу всех, даже мирно спящего в кабинете дедушку. мой лучший друг, моя опора, защита, даже мама. мы вместе бегали в лес, разговаривали с деревьями, они редко нам отвечали; иногда нам все же открывались секреты, которые хранили гиганты леса долгие годы. мы вместе бегали на озеро, я не любила воду, а ты обожала переплывать озеро и потом поддразнивала меня, пока дедушка не слышал. только со мной ты могла быть веселой, открытой. я не принуждала тебя держать осанку, не говорила о математике, я любила тебя за то, что ты просто есть. Все было так, пока в наши жизни не вошел он…»

- в моем описании далеко не всё, так что прежде чем начнешь писать анкету, хотелось бы еще кое-чего обсудить. я в любом случае открыта для вопросов. заранее прости, что так много текста, просто хочу чтобы она была максимально шикарной;
- если у вас есть какие-либо идеи по поводу характера_развития событий жизни Беатрис, я с удовольствием выслушаю;
- почувствуй её, она же прекрасна. где найти еще такое сокровище? только не пропадай надолго, жизнь без тебя - не жизнь;
- это ключевой персонаж в моей жизни, Беатрис нужна больше, чем воздух. я обещаю, что без игры не оставлю. ну и печенюхи, разумеется, в обмен на твои прекрасные сказки. я могу не понять всего, но обещаю, что буду внимательно слушать.